Про гонку "Ледовый Шторм 2015"

О Байкале мечталось давно. Екатеринбуржский турист Евгений Корбут приглашал пройти по озеру на коньках под парусами. Друзья зазывали на великое озеро летом. Но все как-то не срасталось. Но вот, друг Серега Баранов, проехавший полмира на велике, пригласил поучаствовать в экстремальной гонке "Ледовый Шторм", которая проводится уже в четвертый раз. И все срослось... Еще в прошлом году участников было всего 14, а этом в этот раз заявилось 68 человек. Гонка посвящена памяти погибшего альпиниста Валерия Попова, который еще в 60-х годах первый начал кататься по озеру на коньках, устраивая соревнования с друзьями. Сейчас организаторами выступили его друзья и последователи. Это альпинисты – МСМК Александр Токарев и КМС Александр Жилинский. Спонсорами выступили Иркутский завод ячеистых бетонов "Алит", представлял который бизнесмен, ледовый турист и спортсмен – Алексей Пономарев, который сам заявлен в дисциплине коньки. А так же ведущие фирмы спортивной одежды и снаряжения – Фишер, Крафт и еще некоторые организации.

Суть соревнований заключается в следующем: От баз в районе поселка Сахаюрта, что расположена около пролива "Ольхонские Ворота", вдоль северо-западного берега озера совместно стартуют по льду конькобежцы, лыжники и велосипедисты. На велосипедах, разумеется, должны быть шипованные колеса, а у лыж – железный кант. Забег рассчитан на три дня. В первые два дня нужно проехать по 80 километров до баз Бугульдейка и Голоустное, а в третий – 45, до поселка Листвянка. На последнем этапе предполагается совместный старт с участниками облегченной версии"Лайт", которые не были заявлены на основные этапы. Преобладающий восточный ветер "баргузин" должен подталкивать участников в спину и увеличивая скорость, добавляя динамичности этой гонке.

Байкал оказался, как всегда, непредсказуем. Аномально теплая зима не позволила сковаться озеру льдом. Вдоль южной части маршрута лед поотрывало от берега, образуя открытые трещины до полукилометра шириной. В северной части острова Ольхон на льдине оторвало от берега нескольких рыбаков с машинами. Людей сняли вертолетами, а машины продолжили дрейф. Предполагалось, что в подобных условиях старт будет перенесен на неделю, но на соревнования заявилось более 15 человек с разных концов страны, у которых на руках уже были билеты. Организаторы продумали наиболее рациональный шаг. Вместо трех линейных этапов решено было сделать два челночных с разных сторон острова Ольхон, как бы описывая его подковой. То есть первый заезд от Сахаюрты по проливу "Малое море" до поселка Хужир, возле которого находится мыс Бурхан. Его живописная скала "Шайтанка", считается визитной карточкой Байкала. Второй этап – через пролив Ольхонские Ворота и по Байкалу на северо-восток до самой выступающей точки острова – мыса Ухан. И разумеется от этих точек – обратно. В итоге получалось два раза по восемьдесят. Итого – сто шестьдесят километров. Из-за отдаленности Сахаюрты от Иркутска предполагалось третий заезд не делать, а посвятить день подведению итогов и выезду в город.

Иркутск

Я, Сергей Баранов из Нижнего Тагила и Ирина Блинова из Свердловской области прибыли в город утром, проехав более 3500 километров за трое суток на поезде, и сменив при этом три часовых пояса. На вокзале мы собрали велосипеды в транспортное положение под удивленные взгляды охранников и пассажиров. Все-таки, велосипед не зимний вид транспорта. Вокзал постоен возле Ангары, на левом её берегу. Чтобы въехать в город, нужно было докатить до горбатого моста и по нему пересечь реку. Стоял легкий десятиградусный морозец, Ангара местами была открыта, от неё шел пар, который покрыл инеем прибрежную рощицу. Река очень широка. Она подарила первое впечатление старинного русского города. Навигатор нас привел в хостел, где мы уже забронировали номера. Хостел расположился на втором этаже старинного четырехэтажного особняка, сложенного из красного кирпича. Это большое пространство прихожей, кухни – студии, где по периметру расположены небольшие комнаты – отсеки с двухэтажными кроватями. Есть двухместные, четырех и восьмиместные номера. К услугам гостей кухня, стиральная машинка два душа с санузлами, огромный телевизор и камера хранения. Все чисто, аккуратно и стильно. Комната, которая нам досталась, была тесноватой, но светлой и уютной. Предполагается, что большую часть времени гости будут проводить в гостинной-столовой. Большую роль играет радушие хозяев. Это семейная пара Михаил и Ирина. Молодость они активно проводили в путешествиях, а последние несколько лет сделали удачное вложение в гостиничный бизнес. Ирина приняла нас очень тепло, показала несколько своих видеофильмов о Байкале. Она отличный видеооператор, и ее фильмы занимали призовые места на конкурсах. Пожалела, что не может поучаствовать с нами и пожелала доброго Пути.

Днем мы осмотрели базар города, где особенностью являются огромный выбор молочной продукции, большой выбор монгольских унтов, мощный тоник – трава Сааган-Дайля (Родендрон Адамса), обилие цветастых лотков с мороженой ягодой. Это клубника, клюква, брусника, ежевика, смородина, калина, вишня и боярышник. Продукты кедра – шишки, орехи, жмых, масло. Много местной рыбы, среди которой, конечно же, омуль. Город сохранил свой исторический вид – большинство каменных домов в центре построены еще в 19 веке. А деревянные дома восстановлены или по чертежам выстроены заново... В городе много православных храмов, большие синагога, мечеть и польский костел. Несколько бронзовых скульптур очень способствуют поднятию настроения. Во-первых, это знаменитая троица – Вицин, Никулин и Моргунов из фильма "Кавказская пленница", и сидящий напротив них режиссер Гайдай. Затем, раззява-турист стоящий где-то на тротуаре. Возле набережной стоит геодезист с теодолитом. И еще, на одном из банков, медная табличка с розеткой, куда нужно вставить пальцы и "получить заряд" богатства. Очень много кафе, закусочных и столовых, разных ценовых категорий, что позволяет им не пустовать, а предлагаемой там еде быть вкусной и недорогой. Отдельного упоминания заслуживает место, которое называется "130 квартал". Это небольшой район, расположенный на склоне холма вдоль четырех улиц, две из которых пешеходные. Начинается он с маленькой площади, где установлена большая статуя зверя под названием "Бабр". Этот хищник, напоминающий небольшого тигра с беличьим хвостом якобы встречался в природе пару сотен лет назад. Он заходил в местную тайгу из Китая. В зубах он держит пойманного соболя. Бабр является символом Иркутска, и горожане им очень гордятся. Бабр с соболем изображен на гербе города. Деревянные дома квартала образца позапрошлого века до трех этажей высоты, нарядные и украшенные, в которых расположились кофеейни, блиннные, магазинчики, гостиницы, рестораны. Тут же в таких же домах, находятся краеведческий и детский музей. Вдоль проходов расположена фотогалерея с местными красотами, в основном это виды Байкала. В конце квартала возвышается многоярусный торговый комплекс, из тех, в которых высокие цены и низкая посещаемость, на разных его ярусах есть открытые балконы и пешеходный мост через улицу Серова, с которых открываются панорамы самого квартала и города, включая Ангару. По этому мостику можно пройти к зданию Драматического театра.

Центральные улицы Иркутска по современным меркам можно назвать узкими, хотя сотню лет назад они точно считались просторными. Поэтому в этой части города на многих улицах движение одностороннее, что вызовет у автомобилиста некоторые проблемы с ориентированием. У нас они тоже возникали, когда навигатор кружил нас по городу, заставляя проехать вместо пятисот метров добрые полторы, две тысячи. Если подвести итог этому описанию, то можно сказать так: "Париж стоит мессы, а Иркутск – посещения".

Вечером мы сперва посетили общее организационное собрание, ради которого и приехали на день раньше, а остальное время посвятили велопрогулке по набережной и некоторым улицам города. На собрании один из острых вопросов посвящался безопасности.

Про безопасность

Гонка не случайно названа экстремальной. Непредсказуемость погоды, огромные пространства при отсутствии четко обозначенной трассы, снег, торосы, трещины. Тонкий лед, глубина озера, потеря ориентации в тумане или жесткий ультрафиолет от встречного солнца. Крепкий мороз при сильном ветре. И все это на фоне физической и психологической усталости. Вот тот букет, который ждал участников. Главную опасность представляли участки тонкого льда. Причиной тому была аномально теплая зима, из-за которой Байкал так полностью и не замерз. Но, как говорится, "Настоящий сибиряк не тот, кто не боится мороза, а тот, кто тепло одевается!". В нашем случае можно сказать "кто грамотно экипируется". К сведению рисков к минимуму приложили усилия, как организаторы, так и участники гонок. Организаторы сделали следующее: они зафрахтовали на все время соревнований два судна на воздушной подушке "Хивус", на которых провели глубокую ледовую разведку и патрулировали трассу во время соревнований. Они провели предварительный отбор участников по представленным портфолио, отсеяв слабых, молодых и неопытных, предложив многим из них лайт-версию в 45 километров. Положением обязали каждого участника иметь при себе термос для горячего чая и фальшфеер для подачи сигнала бедствия проходящему в зоне видимости "Хивусу". Для ориентации каждому так же предписывалось иметь при себе навигатор. Что и сподвигло меня к этой давно желанной, но дорогой покупке. При себе должен быть упакованный в герметик телефон с местными операторами связи и забитыми в него телефонами организаторов. Кроме того, все участники были застрахованы на время состязаний на приличную сумму.

Остальные меры безопасности возлагались на каждого лично. Напишу о себе. Для защиты от обморожений лица я вырастил бороду, а к облегающим пластиковым очкам пришил меховушку на нос. А то, что выступает еще, намазал жиром, губы – гигиенической помадой. Под ветрозащитную шапку из мембранной ткани дополнительно надел косынку-трубу, играющую заодно роль шарфа. Заранее приобрел прочные перчатки с синтепоновым наполнителем. Они нужны для езды. А для остановок, перекусов, или ремонта – легкие шерстяные. В качестве обуви я остановился на проверенном варианте – легких рыбацких чунях со вставленными толстыми войлочными чулками. К тому же я выбрал их с шипованными подошвами, что очень пригодилось позже. На багажник я упаковал пуховик для согревания при вынужденных остановках. Это старая добрая китайская болоньевая куртка на синтепоне, которая служит мне более десяти лет и пяти зимних походов. Один из её недостатков – она громоздка и сравнительно тяжела в ней – два кило веса. На спину я одевал небольшой рюкзак, в котором ехал термос с шиповниковым настоем, упакованный в полиэтилен сменой одежды на случай незапланированного купания. В нее входили: запасные чулки в чуни, носки, флисовые шорты и кофта, толстые синтепоновые варежки и шапочка. В полиэтилен так же был упакован фальшфейер. Главной особенностью этих заездов было наличие двух шилец, связанных между собой веревкой. Они крепились снаружи. Я не стал заниматься поиском их по магазинам, а просто приспособил для этого две крестовые отвертки. Их предназначением было помочь провалившемуся в полынью выбраться на лед. Для этого специально заранее все участники просмотрели учебное видео, как Питерские велосипедисты плюхались в прорубь на ходу. Правда прорубь у них была искусственная, с толстыми краями, а велосипеды предварительно принайтованы веревками, но, тем не менее, фильм получился довольно показательным. На практике, судя по опыту прошлого года, у велосипедистов провалы были одним колесом, либо ногой. Приехавшие Москвичи заявили, что не желают топить своих коней. Они упаковали рамы в пенполиуретановую теплоизоляцию, и примотали скотчем к рамам пластиковые бутылки. Получилось очень брутально и практично, но увеличилась парусность. Перед стартом они все же открутили бутылки, оставив лишь теплоизоляцию.

На другой день мы загрузили велосипеды в грузовик, и, взяв рюкзаки, направились к месту отправления. Большой, сорокаместный автобус наполнился веселым народом и его грузом. Кто-то умудрился занести упакованный велосипед. Невошедшие усаживались в микроавтобус, стоящий рядом. Мы поехали.

Сахаюрта

Еще засветло мы прибыли в Сахаюрту. За спиной остались прибайкальские степи и лунные пейзажи прилегающих сопок. Они выдуты ветрами. Снега там очень мало. Близ Сахаюрты множество баз. Наша – одна из крупных. Называется "Ковчег Байкала". Александр Жилинский ее директор. Она представляет из себя огороженную территорию, над которой возвышается, выполненный в виде корабля двухэтажный корпус, в котором на первом этаже зал собраний, он же обеденный зал, там же кухня. Наверху какие-то административные помещения. На Байкал смотрит большая треугольная терраса, представляющая нос "корабля". Несколько двухэтажных коттеджей, где находятся гостевые номера. Две баньки, летняя сцена, беседка на берегу и своя лестница к озеру, так как база стоит на краю высокого каменного обрыва. тридцатиметровой высоты берега открывается великолепная панорама на Ольхонский пролив, остров Ольхон и близлежащие мысы и заливы. Нас троих разместили на втором этаже небольшого коттеджа, Там было электрическое отопление и биотуалет. После того, как были открыты соревнования, проведена жеребьевка, сделаны необходимые объявления об изменении маршрутов трасс, и хорошего ужина, мы направились готовиться к завтрашнему дню. Мне достался № 12, Сергею – 39, а Ирине – 40.

Она – придумщица. Предупредила, что перед сном мы должны спуститься к озеру и совершить обряд почтения. Честно говоря, мы еще не привыкли к новому времени. С дороги хотелось спать, и вообще я скептически отношусь к таким мероприятиям, но всё же чего-то такого хотелось. Мы втроем спустились на лед, молча взялись за руки и закрыли глаза. Не знаю, о чем думали мои друзья. Я же просил у Бога дать сил, мужества чтобы прожить это испытание достойно. Так, чтобы не было стыдно как на финише, так и много лет спустя. Помочь уберечь жизнь и здоровье себя и своих товарищей.

Мы уже поднимались, а по скалам бродил с треногой и фотоаппаратом штатный фотограф гонок Андрей. Он снимал ночные пейзажи. Червяк светописца проснулся и во мне и, забыв про сон добрых полтора часа я ползал на морозе с аппаратом по льду и по берегу.

Обычно я таскаю фотоаппарат всегда потому, что считаю фотографию своим кредо. Через нее я пришел в туризм, ради нее устраиваю свои велопутешествия. Из-за нее отложил в сторону охотничье ружьё. Но гонка она и есть гонка. Это другая философия. Едешь уже не ради кадра, а ради победы. Даже понимая, что призовые места не светят – догнать и обогнать равного. А главное, выжать результат из себя, удивиться резервам своих физических, а главное душевных сил. К тому же лишний килограмм тащить на себе – дело неблагодарное.

Однако, несколько унять в себе зуд фотографа помогла миниатюрная профессиональная видеокамера "ГоПро", которую по совету товарища я одолжил у друга. Её я закрепил на грудь. У нее всего две кнопки управления, отсутствует экран и видоискатель. и требуется навык, чтобы освоить управление и съёмку. Со всеми причиндалами и запасными аккумуляторами веса в ней весит граммов сто пятьдесят. Поначалу, с непривычки, было много брака, но позже я приноровился.

Первый день. Сюрпризы Малого Моря

Встали еще затемно. Я на газовой горелке подогрел сваренный ранее напиток из шиповника, каркадэ, сааган-дайли и залил его в термос. Завтрак в столовой, где священодействовала повариха Вера – молодая, задорная, симпатичная крепкая телом и острая словом деваха. Она, видимо, тоже "в теме" и общается с народом на равных. Потом полчаса лежки и ожидания расчетного времени. Лежим молча, ждем. Перед глазами деревянная обшивка нашей комнаты, фотографии Байкала на стенах, а за окном слышно завывание ветра. Одеваемся, выходим. Внизу, на старте, уже трепещут флаги, стоит машина Токарева. Народ позирует фотографам и телеоператорам. Старт немного задерживают, и я пытаюсь снимать своей широкоугольной камерой на груди, иногда даже вставая на четвереньки. День ясный. Минус двадцать пять, плотный встречно-боковой ветер. "Мордо-боковой", как говорит Токарев. Кто в масках, кто залепил нос и щеки пластырем, у большинства, как и у меня, на голове и шее – косынки-трубы. У многих профессиональная экипировка. Есть велики с карбоновыми рамами, коньки – от хоккейных и беговых до каких-то специальных. У которых отстегиваются лезвия и можно идти пешком. Перещеголял в этом всех Петя Мехоношин из Иркутска. Он под коротенькие беговые лыжи приспособил лезвия, сделанные из стальных инструментальных линеек. Надеялся заявиться в категории "Лыжи", но его завернули в "Конки". Лыжников – двое человек, мужчины. Это Артем Кухаренко и Роман Константинов. Лыжи, естественно, окантованы сталью. Этот молодой мужчина первым стал кататься по льду озера на лыжах. Кстати, он – звезда. На тренировочных заездах, перед прошлогодними гонками провалился под лед, при этом на нем была закреплена такая же, как у меня "ГоПро". Его видеоролик показали по областному каналу, сопроводив осуждающими комментариями. Было видно, что телеведущей все это мероприятие никак не понятно. Да уж, чего говорить: "Жолой гопой за корок сопеек!".

На старт выйдет 55 человек. 13 не приехали. Наверное, испугались ледовой обстановки. Недавний снег лег во время оттепели и припаялся ко льду. Ветром большая его часть уже была выдута, и лед проступал небольшими окошками, а снег лежал двух – трехсантиметровым слоем, имея плотную щербатую структуру. Сегодня мы едем по проливу Малое Море, огибая Ольхон слева. Место разворота – в сорока километрах по кратчайшему пути до мыса Бурхан, возле которого расположился поселок Хужир. На нашем пути скалистые острова Хубын, Огой, Замогой. Прямо по курсу, в пяти километрах мыс Хорин-Ирги, на котором расположен маяк. Ширина Малого Моря от 10 до 20 километров. Оно не такое глубокое как Байкал, поэтому надежно замерзло. Юго-западное побережье Ольхона изобилует заливами и бухточками. На нашем берегу то же три бухты. А ехать сперва нужно зигзагом, чтобы вырулить на главную акваторию Малого моря. Ориентировке очень способствует навигатор. А если бы видимость ухудшилась, то он просто необходим. Получаем последние напутствия и инструктаж. Токарев советует держаться левой стороны, потому что там больше открытого льда. Но это предполагает крюк в 7-10 лишних километров. Разберемся по ходу. В ушах наушники, а в телефоне заряжена специально подобранная музыка. Я залил туда разное. В основном это инструменталка. Ваннесса Мей, Металлика, Шоу барабанов, Баян Микс, отрывки из сюиты Кармен, Дидюля, Эстас Тонне, Джеймс Ласт, Поль Мориа, Вальс Хачатуряна и его "Танец с саблями", балалаечник Архиповский, знаментый марш "Время – вперед" – это кое что из того, что будет меня бодрить и будоражить. На старте Аппокаллиптика. Тяжелый рок в исполнении виолончелей.

Старт

Трогаемся с места, многие приветственно кричат. Давит встречный ветер и расплескиваются по мозгам аккорды Аппокаллиптики. Немного сдерживаю себя, чтобы взять в кадр пеструю массу стартовавших. Окна льда чередуются с переметами. На первых подшлифовывает заднее колесо с покрышкой на которой мало шипов, а на снегу потряхивает и теряется скорость. Но вот окна льда становятся побольше – пять-семь метров. Он прозрачный и черный одновременно. Под ложечкой сосет от страха, потому что, кажется, что это просто вода. Толщину льда помогают определить трещины, но они не всегда на всю его толщину, а часто идут вдоль поверхности на глубину 3-5 сантиметров, и поэтому кажется, что лед тонок и сейчас ты рухнешь в провал. Периодически, добавляя остроты слышны глухие уханья трескающихся льдин. Они имеют объемное звучание и будут сопровождать нас всю гонку. И еще незаметно подступает комок к горлу, потому что ощущаешь себя участником великого и редкого события, понимаешь, что ты полон сил, и ты в седле. И сейчас, и вообще по жизни. Ты находишься в этом редчайшем и прекрасном месте, о котором многие мечтают всю жизнь. Ты движешься, а не сохнешь в постели или расплываешься киселем на диване перед телевизором!

От лирики отрывает порыв ветра, на который мы нарываемся выезжая из-за мыса на открытое пространство. Он дует из ущелья реки Сарма. В иное время он бывает ураганным и его порывы достигают 40, а иногда и 60 метров в секунду. Этот ветер – одна из угроз Байкала. Он тут самый мощный. Его так и называют – "сарма". В устье реки находится небольшая деревня Сарма. Я читал, что там крыши у домов привязаны тросами к земле, чтоб не отрывало. Но сейчас ветер хоть и сильный, но, конечно же, не ураганный. Тем не менее колесо все чаще шлифует. Народ вытянулся вдоль колеи ледовой дороги. Тут и снега поменьше, и он поплотнее, проезжать его легче.

Я нахожусь где-то посредине потока. До мыса Хорин-Ирги еще пару километров. Дальше надо искать поворот направо. Кто-то сзади уже начал загребать в эту сторону, уверенно направляясь в одну из самых длинных бухт Ольхона. Ветер заглушает музыку, не смотря на то, что она стоит на полную, почти оглушающую громкость. Ледяные окна стали еще больше. Мы уже миновали маяк Хорин-Ирги. Навигатор уверенно кажет направо, но у берега могут быть проталины, да и на поверхности льда начали появляться участки ломаного льда. Проехав еще метров триста со всеми, я все же поворачиваю направо, в сторону Шаманки. Несколько человек вырываются из общего потока и едут за мной. Вижу, как возвращается на путь истинный тот, который поехал в бухту. Ветер стал почти боковым, заднее колесо ветром буквально стаскивает набок. Тому сильно способствует громоздкая синтепоновая куртка, которая по туристкой привычке свернута и привязана к багажнику. Скорость 8 км/час. Передача пониженная: 2/3 или 1/3. Один раз все-таки зад заносит и я, пытаясь устоять, исполняю велопехотный балет с разворотом на 360 градусов, но в итоге все таки валюсь набок. Наравне с нами работают конькобежцы. Мы обгоняем их на фирновых участках, они нас – на льду. Почти все конёчники бегут с лыжными палками, что является для них огромным подспорьем. Все больше мелкого ломаного льда. Пока преодолеваю их наскоком и маневром, не сходя с велосипеда. Слева обходим остров Хубын. Он проплывает двадцатиметровой нисходящей стеной, из неровного белого кварца или мрамора. Очень живописны наплывы льда на скале. Они двух-трехметровой высоты. Их образовали волны в период становления льда. Даже судя по этим наплывам видно, насколько сильными были порывы ветра. Наверное, та самая Сарма.

По мере удаления от Сарминского ущелья ветер несколько слабеет, по крайней мере, заднее колесо уже крутится относительно своей оси и не пытается – вокруг моей. Слева вытянулся остров Огой. Он шире и длинее Хубына. И на нем виднеется белый купол. Это буддийская ступа Просветления. Восьмиметровый храм выполнен в виде пирамиды, увенчанный куполом и небольшим шпилем. Выглядит она на вершине шестидесятиметровой скалы достаточно живописно и грандиозно. Ступа построена в 2005 году с соблюдением всех правил и обрядов. Пишут, что она наполнена многими артефактами – буддийскими скрижалями, мощами святых и даже осколками авиабомб. Таких Ступ в России всего две. Другая где-то в Калмыкии, за 5 тыс. километров отсюда. В иное время я бы носился по окрестностям с фотоаппаратом и в день и в ночь, но сейчас надо пахать крутить педали и поддерживать скорость. В общем раскладе я где-то посредине – лидеры давно исчезли впереди, а от аутсайдеров я уехал. Слева по касательной приближается группа гонщиков. Тут и коньки и велосипеды. Среди спортсменов – девушки. Велосипедисток в этом году четверо. Двое – иркутянки Лена Матвеева и Светлана Жданова, как раз тут. Они едут быстрее меня и движутся по колеям ледовой автодороги. За счет того, что срезал путь, я оказался впереди. Сколько-то идем группой. Я снова гоняюсь с конькобежцем Володей, одним из аксакалов. Конечно, есть соблазн поднажать, но опасаюсь, что после скисну. Впереди и сзади – люди. В группе повеселей. Вдруг проезжаю обрывок резинового жгута, потом еще один. И вот, на дороге лежит чей-то баул с сухой одеждой. Он оторвался от багажника переднего в группе гонщика. Тот в зоне видимости. Вешаю баул на руль, благо, он не сильно тяжел и давлю на педали. Через пару километров догоняю Серегу – москвича, под № 17. Он удивлен. Отдаю ему баул и запасной жгут.

В какой-то момент понимаю, что уже давно не слышу музыки. Только ветер и треск льда под шипами. Плейлист закончился, а я даже не заметил. Вскоре дорога уходит резко влево. Впереди читается неровность льда. Насколько она вытянулась поперёк – не видно, но ясно, что очень далеко. Группа идет прямо. Это оказалось торосное поле. Как потом выяснилось, метров четыреста длиной. Но сейчас оно кажется бескрайним. На самом деле торосами это и не назовёшь – мелкий вздыбленный сантиметров на тридцать ледяной плитняк, до двух сантиметров толщины. Какие-то плитки впаяны, какие-то нет. Ходьба по ним опасна и утомительна. Приходится идти осторожно, чтоб не упасть. Отстегнув лезвия, быстро оторвались от нас конькобежцы. Я вообще тут отстаю. Кто-то взвалил велик на себя. Вес велосипеда имеет важное значение. Мой стальной аппарат "Стелс" вообще тут самый тяжелый. С пристегнутым багажником, курткой он весит больше 24 килограммов. Дюралевые механизмы ребят – в районе 14-15. Карбоновые, как у фаворита гонок Саши Улитина, – около 10 килограммов. Пытаюсь снимать лед, освещенный солнцем. ГоПро что-то пикает, ругается и непонятно, чего хочет. Оказывается, на морозе уже разрядился аккумулятор. Отстав от всех, преодолеваю поле этого шмурдяка, вновь встаю на дорогу. Через два часа после старта делаю первый привал. Мы остановились вместе с девушками, я угостил их чаем. Подъехал Серега-москвич, отблагодарил меня каким-то энергобатончиком. Все быстро уехали, а я отдыхаю, меняя аккумулятор в камере. Мой обычный режим велотуриста – 45 минут езды – 15 минут отдыха. Как-то сразу трудно перестроить мозги. Непонятно, как можно отдыхать 3 минуты!

Где мои друзья – неизвестно, мы растерялись еще на старте. Как потом оказалось, они отстали. Сергей велогонщик-шоссейник, катал умопомрачительные дистанции и велопробеги. Я ожидал увидеть его в лидерах. Но, не имея зимнего опыта, он слабо экипировался. В результате подморозил пальчики на руках и ногах. Кроме того, еще в Иркутске, своим неподъемным рюкзаком потянул спину и держался на обезболивающих уколах и мазях. Но, главное, на своих самодельных шипах он был почти полностью лишен динамики. Их несовершенная конструкция привела к доброму десятку сильных падений. Не зря гонка названа экстремальной. В результате имеет значение все, как спортивная форма и характер, так и техническая оснащенность, тактика, личная экипировка. Даже подбор давления в шинах имел важное значение. Защита от ветра, мороза и встречного солнца тоже сыграли важную роль в этом деле.

После острова Замогой вдали показалась Шаманка. По прямой до нее 10 километров. Качу по дороге. Она прозрачна. Слева и справа горы. Они не рядом и не сравнить их с Алтаем или Кавказом. Но все равно чувствуется их мощь и величие. Через пару километров дорога поворачивает поперек "моря" и ветер дует сбоку и сзади. Сил ускоряться уже нет, удается повысить скорость с 12 до 16 км/час. До точки разворота еще добрая пятерка километров, а навстречу уже несется конькобежец. Он из лидеров. Лицо под маской, узнать можно только по номеру, которых не помню. Приветствуем друг друга руками. Вскоре проезжают еще несколько человек. Пролетает, завораживая, Хивус. В двух километрах до палатки меня обгоняет конькобежец. Вроде Володя. Пытаюсь навалить, но сил нет, и он уверенно уходит вперед. Вот и судейский пост. С фотоаппаратом встречает Юля Фадеева, в машине записывает номера Наташа Валериус. На эту половину пути ушло 3 часа 40 минут. На льду стоит палатка, в ней, спрятавшись от ветра, сидит тот самый москвич Серега Дубровских, поцеживая чаек. Стартует в обратную сторону Лена. У неё замечательные самодельные чехлы для рук, одетые прямо на руль. Лена миниатюрная. Откуда у нее столько сил? Я уже выложился, отдых необходим. В палатке пью свой шиповник, кого-то угощаю, но куски ветчины, сыра и сала в рот не лезут. Никакого аппетита. Съедаю лишь малую часть. Под ногами зеленый лед.

В темной палатке свет исходит снизу, от него. Куртку даже не распаковываю, накидываю сверху лишь толстую флисовую жакетку. Уезжает Дубровских, почти не задерживаясь, уходят назад конькобежцы. Немного снимаю виды Шаманки. Судьи рекомендуют ехать сразу вдоль другого берега, потому, что там чистый лед. Но до него около 15-и километров. Кто-то следует их совету, кто-то едет назад. Я продрог. Сырые от пота перчатки задубевают. Уже трогаюсь, как вижу подъезжающую Ирину. Интересуюсь, где наш Сергей, она не знает. Я замерз, тороплюсь отчалить. На эту остановку ушло 20 минут. Наконец-то ветер попутный. Зная дорогу, срезаю углы. Перехожу даже на большую ведущую передачу. Ставлю 3/6 -3/7. Разгоняюсь до 30 км/час, но не надолго. Усталость и опасения потерять равновесие. Навстречу попадаются люди, так же приветствуем друг друга. Основной след поворачивает в сторону финиша, но есть две полоски от легковушки, уходящие к дальнему берегу. По ним тянется цепочка шипов тонкого велоколеса. Есть шанс выйти на тот самый прибрежный лед. Я качусь по ней. Потеряв пару километров, отворачивает налево чужой велослед, затем, не видя в перспективе обещанного льда, сворачиваю на фирн и я. По курсу – остров Замогой. Вскоре, возвращается назад и тот автослед. Километра четыре я топчу фирн, вместо того, чтоб ехать по проверенному автозимнику. Видно, как по нему меня обгоняет пара силуэтов. Велослед перед глазами от тонкого спортивного, но шипованного колеса. Вскорее рядом с ним появляется пеший след. Кто-то ведет свою машину пешком. Наверное поломка. Вот на горизонте он замаячил и сам. Медленно, но верно приближаюсь к человеку. Когда остается метров четыреста, навстречу, поднимая снежную пыль, несется Хивус. Он останавливается около велосипедиста. Видно, как тот разбирает велик и садится в аэросани. Хивус подъезжает ко мне. Он почти полный. Многие сошли с дистанции. Саша Жилинский спрашивает, могу ли я дальше ехать самостоятельно. Я подтверждаю это, но прошу воды. Мой сироп уже давно закончился. Воды нет, и мы разъезжаемся.

Музыку уже не замечаю, идет лишь фоном. Немного убавляю громкость, чтоб не сильно орала. Забираю влево, медленно приближаясь к автозимнику. Потерял на свои рысканья уйму времени и сил, периодически отдыхаю. Иногда, просто веду велик пешком, чтоб размять, затекшие члены. Выбираюсь на дорогу и вскоре догоняю отдыхающую Прудникову Свету. Она тоже из Подмосковья.

Появилась новая проблема. Низкое встречное солнце, отраженное льдом. Мои пластиковые очки не имеют ультрафиолетовой защиты. Одеваю обычные, с темными стеклами. Быстро мерзнет нос, не смотря на заднебоковой ветер. Наконец, после многих зигзагов, огибающих поля торосов, дорога поворачивает в нужном направлении. Под колесами много открытого льда, попутный ветер. Кати бы себе да кати! Но уже устал, все чаще останавливаюсь, порой даже не замечая этого. На такой остановке вновь обходит Света. Двигаюсь с другой стороны Огоя. Вот снова дорога пошла правее, а нам надо левее. Уже смеркается. Остается километров десять. На одном из привалов съедаю полшоколадки. Она горькая, 55% какао. Замерзшая плитка еле жуется. Через минут пять чувствую неожиданный прилив сил. Вопреки дороге беру левее, и, лавируя между полянами торосного шмурдяка, прямиком давлю к финишу. Уже включена фара, хотя еще хорошо все видно. Позади Хубын, уже виден маяк Хорин-Ирги. Наплывают прибрежные скалы. В заливах видны огни поселков, они сильно сбивают с толку. Но навигатор развевает все сомнения. Уверенно обгоняю выполняющих крюк москвичей Кирилла и Светлану, даже приближаюсь к тройке конькобежцев. Но их уже не догнать. На финише светит фарами машина Токарева. На последних трехстах метров откуда-то берутся силы. Я хорошо разгоняюсь. Финиш!

Я приехал в 17:18. Мое время 9 часов 03 минуты. В мужском велозачете из 13 доехавших я – десятый. Бесстрастный навигатор показывает, что на дорогу ушло шесть с половиной часов. Остольное на остановки. Когда успел!? Кто-то поддался зову огней, совершив громадные петли по заливам. Узнаю время победителя. Как всегда – Улитин. Чуть больше четырех часов! То есть я еще подъезжал к Шаманке, а он уже маяк миновал. Лучший лыжник, тот самый Артем Кухаренко, обогнал всех конькобежцев! А так же всех велосипедистов, кроме Улитина.

На финише долго не могу прийти в себя. Как оказалось, самым утомительным в этот день стало затаскивание велосипеда по крутой лестнице на базу. Эти десять (а может и больше) минут просто выжали все остатки меня. Ждет ужин в столовой, но еще час не могу заставить себя поесть. Только питье. Желаний нет никаких. Моих друзей еще нет. И если про Ирину я что-то знал, то отсутствие Сергея удивляло. Я думал, что он давно финишировал. Уже затемно подъехала Ирина, и сказала, что Серега еще в пути.

Где-то в полдевятого посмотрел со скалы на акваторию. С Малого Моря, широко раскинувшись, маячили фонарики отставших гонщиков. Приехал Сергей. Подмороженный и сильно уставший. После осмотра врачом он принял решение не выходить на второй этап. Часам к десяти, уже после вкусного ужина, прихожу в себя, наговариваю в диктофон, просматриваю файлы с ГоПро, осмысливаю день. Пьем чай, едим ложками мед, смотрим видео. Многие файлы не удались. Либо я снимал в режиме фотоаппарата, либо сели уже батарейки. Ключевой вопрос завтрашнего дня, который я могу как-то решить, в весе. Я отстегнул багажник, скинул фару, оставил куртку. Перебрал и облегчил рюкзак. Оставил часть сухих вещей и сильно убавил перекус. Думаю, что скинул этим килограмма три. Где-то столько же вышло потом. Еще, чтобы увеличить сцепление, скинул давление в заднем колесе с 4 до 2,2 атмосфер.

За первый день сошла с трассы добрая часть народа, где – то 25 человек. Из них велосипедистов – 9 человек, кстати – только мужчины. Так, что я могу гордиться этим днем. Я уверенно финишировал, был далеко не последним, не пострадал здоровьем и техникой, принимал правильные решения, и даже помог человеку в пути. Мои пожелания сбывались.

День второй. По Байкалу

Серега удручен и разочарован. Неприятности подобрались с неожиданной для него стороны. Веломарафоны – это его конек. Но подвела неграмотная экипировка. До этого он гонял всегда летом и на шоссейных велосипедах. Ведь, например, на руках пальцы подморозил, когда подкачивал колесо и говорил по телефону. Просто нужны были запасные тонкие перчатки. Он провожает нас на старте с фотоаппаратом. Не могу обойти его рассказом.

Коротенько о Сереже. На велосипед сел на пятом десятке. За это время накрутилось:
 – пробег Прибалтика – Владивосток. 10438 км за 52 дня
 – 4 французских марафона Париж-Брест-Париж по 1200 км
 – Тихий Океан – Атлантика через США
 – Брест (Фр) – Москва
 – Мурманск – Сочи
 – Архангельск – Сочи
 – Турпоход 6 к.с. по Алтаю, и т.д. и т.п.

Учитывая вчерашние ошибки, уже уверенно снимаю видеоролики. Настроение бодрое и приподнятое. Организм готов к нагрузкам. Теперь, несколько поредевшая шеренга выстроилась лицом к Ольхонским Воротам. По проливу пять километров до акватории самого Байкала. С утра минус двадцать девять Цельсиев.
СТАРТ!

На старте все радостно кричат. Я – то же. Из нас уже вырисовывается какая-то общность. Вытягиваемся цепью по дороге, чтобы не впахиваться в фирн. То скользят, а то просто бегут пешком, чтобы не потерять скорость, конькобежцы. Параллельно нам на машинах едут телевизионщики. В том числе и из федеральных каналов. В желтом анораке, с сине-голубым флагом Урая на рукаве красной шапочке и наконец, с трехмесячной бородой я выделяюсь из черно-белой, в основном, толпы. Наперерез мне бежит оператор с камерой, застывает в нижнем ракурсе но, видимо, не успевает активировать камеру, и я проношусь мимо. Ближе к выезду снега становится все меньше. Чувствую, что катить легче и заднее колесо теперь получше стоит на льду. Сразу на выезде – торосное поле. Велик тащу на себе. Впереди снова москвич Серега. После небольшой ледовой поляны, наконец, мы увидели настоящий Байкальский торос. Это полоса метров двадцати шириной. Льдины толщиной до полуметра вспучены на двух и трехметровую высоту. Они прозрачны и переливаются на солнце, некоторые шатаются. Велосипеды порой просто перебрасываешь между льдинами. За торосом встревоженный Саша Жилинский. Он спрашивает каждого, добрался ли вчера до финиша. Тех, кто сошел с дистанции разворачивает назад. Это связано с тем, что есть участок очень тонкого льда. И, чтобы снизить риск, пропускает не всех. Тут же Юля Фадеева ловит всех в прицел своего Никона. Самый тонкий лед, как оказывается как раз здесь. С еканьем под ложечкой осознаю это и быстро прижимаюсь к торосу. Почему-то навстречу бежит конькобежец. Это Эдуард Гусевский, № 22. Оказывается, он только что провалился по грудь. Взял правее и... Ему помог выбраться Геннадий Милославский, вытащив за палки. Благо, что Хивус неподалеку, там его и примут.

Ну вот, наконец, и Байкал. Лед уже без снега, он еще не такой гладкий и неоднородный по структуре, но уже это лед. По нему едешь! Ветер встречный. Не такой сильный, как вчера. Слева, рядом, горы Ольхона. Справа, где-то в дымке, угадываются очертания противоположного берега. Там тоже горы. День, как и вчера, ясный и морозный. Музыка в ушах радует и помогает. Скорость 15 км/ч. Берег вытянут дугами. Он, то ближе, то дальше. Если не перебираться через торосы и жаться влево к берегу, то поедешь этими дугами, увеличивая расстояние. К тому же вдоль берега еще остался снег. Сильно уходить вправо тоже не следует. Там тонкий лед и парит открытая вода. Нужно выбирать путь и постоянно смотреть на лед. А посмотреть есть на что! Он, то прозрачный и бездонный. То видно, как под основное поле льда натолкало ветром льдин. То лед вдруг становится матовым и негладким – это поверх льдин ветер налил воды. Есть с толстыми воздушными пузырями. Иногда они многоэтажные. Их стенки переливаются цветами радуги, иногда тонкий лед коркой вытянулся над основным. Маневрируя между мелким торосным шмурдяком, вылетаю на одно такое. Проваливаю корку, падаю и вспахиваю лежа на боку эту звенящую ледяную мозайку. Успеваю включить видео, когда преследующий меня, тоже валится там. Сквозь аккорды Ванессы Мэй пробиваются его ругательства. Падения не болезненны, но неожиданно теряешь опору под колесами и это вызывает испуг и будоражит. Когда подступает берег – больше неровностей, а когда едешь вдали от него – лед простирается вытянутыми меж торосов полями с идеальной поверхностью. Судя по видео отчетам прошлого года – они вообще бескрайние не только в длину, но и в ширину. Сегодня ехать легче и красивей. По пути до Ухана ни разу не останавливался на отдых и не доставал термос. Разминку телу давали вынужденные остановки по преодолению торосных гряд. Первые двадцать километров держусь за Серегой Прудниковым. Потом он отрывается, и я качу в одиночестве. Сила ветра меняется, но он всегда встречный. За два дня я приноровился к пакостям заднего колеса. Плавно набирая скорость избегаю прошлифовок. Иногда удается раскатиться до 20 километров в час. Наиболее сильный ветер ожидал последние четыре километра – между небольшим выступом берега и мысом Ухан.

К Ухану

Как раз, там, возле этого безымянного выступа, перед большой торосной грядой было поле неровностей. Там мне пришлось видеть, как навстречу, подгоняемые попутным ветром, "сражаются" на льду велосипедист Улитин с конькобежцем Лешей Калгановым. Они, гонимые ветром, разогнавшись на ровном поле до 40 километров в час, влетели на прибрежный лед и мастерски маневрировали, не уступая друг другу первенство. И если с конькобежцем было все понятно, то смотреть, какие виражи выполняет на льду велосипедист – было одно заглядение! Разумеется, тут сочетались смелость, умение, азарт и надежная шиповка колес. Оба худощавые, обоим лет по 30. как потом выяснилось, борьба длилась до самого финиша, и Калганов отстал всего на 6 минут! Восторг и досада возникли при просмотре этой короткой картины. Восторг от увиденного и досада от того, что села батарейка в камере. Приветствую гонщиков рукой и приступаю к самому тяжелому участку пути. Борьба с ветром баргузин до мыса Ухан. Снова шлифует зад, передача – 1/3, 1/2. На спидометре – 5 км/ч. Слезаю и иду пешком – тогда на циферблате – 6 км/ч. Потом догадываюсь уйти влево, под берег. Сила ветра резко падает, и я качу снова. Последние сто метров иду по берегу, который состоит из крупной окатанной гранитной гальки. Среди торосов на берегу, прячась от ветра сидят уставшие гонщики. Сорок километров за спиной. Я ищу, где отметить свое прибытие. Ребята говорят, что тут никого нет. Как выяснилось позже, случилась поломка Хивуса, который должен встречать на Ухане. На берегу местами не выдутый снег, между тонкого сосняка стоят стол и скамейка. Слышно грохотание с наветренной стороны. Это Баргузин натаскивает и ломает льдины. Чтобы это увидеть нудно минут пятнадцать ползти по торосам. Нет на это ни желания ни времени.

Пока пью чай и перекусываю, вижу как кто-то, борясь с ветром, подъезжает по ровному льду к мысу и, не забираясь на его окраину, разворачивается и уносится назад, быстро превращаясь в точку. Отсутствие поста или какого-нибудь пункта отметки промежуточного финиша, можно считать единственной более-менее значимой недоработкой организаторов потому, что до него доехали не многие. Так, как я шел в середине потока, даже ближе к лидерам, то мне, после разворота неизбежно должны были попасться навстречу участники. Не считая упомянутого выше велосипедиста – я не встретил никого. С Ухана я уехал последним. Некоторые люди, не имея навигаторов, не доехали эти четыре километра, перепутав безымянный выступ с Уханом. Но наверняка были и те, кто, узнав от возвращающихся об отсутствии судейского поста, просто развернулись раньше. Хотя, надо быть справедливым, я просто мог разъехаться с кем-то на разном удалении от берега, а кого-то мог и просмотреть, ползая по мысу. Осознание всего этого пришло чуть позже, а пока, посетовав на потерянное время рысканий и скаканий по Уханским торосам, отдаюсь на волю ветру.

По ветру

Душа поет, передача 3/7, скорость 28 км/ч. Можно и больше, но боюсь потери управления. Набегают и проносятся трещинки льда. Некоторые бегут рядом, то справа, то слева. Лед завораживает. Остановка возле большого тороса. Вижу, как кто-то едет уже назад возле берега, не перебираясь через торос. Я тоже начинаю ехать так же. Тут приходит понимание, что впереди меня те, кто не доехал о Ухана. И хотя я проехал на трудных – 7-8 километров больше, я чувствую себя полным сил и желания как-то "наказать" этих лентяев. Включаю камеру и на ровном участке льда обхожу двоих велосипедистов, на хорошей скорости. Теперь путь лежит вдоль берега. Впереди еще чьи-то фигуры. Есть желание демонстративно обогнать и этих, но быстро понимаю неправильность этого решения. Так ехать дальше а обилие неоднородного льда и даже снега снижает накат. Поворачиваю круто влево и, преодолев две торосных полосы, снова выхожу на глади льда. Мой "праведный гнев" успокоен. Сатисфакция наступила. Лед, солнце, скорость и музыка развеивают недобрые мысли. Если бы речь шла о призовых местах, то, наверное, это имело бы значение. А ведь большинство, включая меня, приехали сюда испытать себя.

Кто-то просто устал, и результат ему не важен. К тому же было четкое указание судей разворачиваться раньше, если нет сил или не укладываетесь в контрольное время. Ну а кто-то мог и ошибиться не докатив до Ухана, или повернуть, поддавшись стадному чувству. Ведь им самим жить с этим и вспоминать об этом интересном и безусловно важном событии своей жизни. Остатки негатива развеял красивейший лед одного из торосов. Солнце играло на нем, заставляя радужно переливаться. Я положил велосипед и с включенной камерой несколько минут осматривал это чудо.

Удивила точность спутникового навигатора. Когда я вернулся на линию своего трека, ведущего на Ухан, то увидел, что еду точно по цепочке своего следа. Конечно, усталость уже накопилась, внимание немного рассеялось. Но это не сравнимо со вчерашним днем, когда почти до беспамятства. Вроде бы ехал, а вот уже сижу, отдыхаю. Когда сел? И если вчера скорость, главным образом, ограничивалась, утомлением, то сегодня ненадежностью задней покрышки и профилактикой падения. По трещинам можно определить толщину льда. Она колеблется от 20 до 60 сантиметров. Заглядываясь на лед, при монотонной нагрузке, впадаешь в какое-то медитативное состояние. Из этого состояния выдергивает периодическое глухое уханье трескающихся льдин, но к нему уже привык. В плейере наступила очередь Высоцкого. И хотя песни все очень знакомы, они воспринимаются как бы по-новому. Усталость раскрывает душу, и слова этих песен пробирают насквозь.

На этом берегу Ольхона есть три ущелья, в которых текут ручьи и речки. Когда к ним приближаешься, ветер меняется на встречно-боковой, а когда проезжаешь сильнее толкает в спину. В устье самого крупного из них стоит избушка, в ней базируются французы, изучающие Байкал. Две фигурки видны на льду возле берега. Если не знать, то можно их принять за обычных рыбаков. На последней двадцатке вижу впереди две цветастые фигурки, прибавляю скорость, чтобы их догнать. Медленно, но верно они приближаются. Погоня стимулирует нагрузку. Догоняю их уже недалеко от пролива. Это мои приятельницы – иркутянки Света и Лена. Они перед большим торосом устроили привал. Я останавливаюсь тут же. Предлагаю чаю, но они уже попили и вежливо отказываются, угостив меня конфеткой. Я допиваю содержимое термоса, и вновь устремляюсь за ними, полный решимости их обогнать. Ведь вчера они пришли вперед меня с большим отрывом. При этом Светлана, например, на велосипеде сидит меньше года, перейдя в велосипедный из скалолазного спорта. Девушки худенькие и хрупкие, особенно невысокая Лена, и мне от этого особенно не хочется им проиграть. Я подъехал к большому торосу, который дамы уже начали умело форсировать. Слева, в нескольких метрах уже открытая вода. Она парит. Но пока я перебрался, увидел перед собой лишь две крохотных фигурки на горизонте. Будь что будет, начинаю наваливать темп. До финиша около 7-и километров. Из них 5 по Ольхонскм Воротам.

По проливу

При входе в них встречает плотный встречно-боковой ветер со стороны Сармы. Заднее колесо снова шлифует. Нам нужно держаться вдоль материкового, левого берега, но вижу, как девушки начинают забирать вправо, к Ольхону, наверное затем, чтоб бороться с ветром в лоб. После прохождения самого горлышка ехать стало полегче, и я позволил себе остановиться и позвонить Сереге, чтоб он с фотоаппаратом меня на финише. Теперь надо рвать. Где-то надо взять для этого силы. И хочется прийти все же раньше наших дамочек, благо неправильным маневром они дали на это шанс. Остается 4 километра. Ноги уже ватные. И тогда я начинаю орать, подстегивать себя громкими криками. Почему я не вспомнил об этом своем приеме раньше! Это действительно помогает. Скорость плавно но неуклонно лезет в гору. Свету я далеко обошел, она где-то справа сзади. Лена же так притопила, что даже не смотря на большой крюк приехала минуты на три раньше меня. Она, просто поняв свою ошибку повернула и приехала на финиш сбоку, подстегиваемая попутным ветром.

За километр от финиша скорость уже 22 км/ч, а потом уже и не смотрю на спидометр. Я увлечен самим процессом быстрой езды. Откуда же взялись на это силы!? Финиш просто пролетаю. Встречают Серега, девушки-судьи и радостный Саша Жилинский. Как он потом признался, пропустил каждого участника через свое сердце, опасаясь за нашу безопасность на тонком льду. Приехавших девчонок, этот охальник обнимает, расцеловывает и носит на руках. Поди соревнования, злодей, для этого и устроил! Мы с ним фотографируемся. В душе восторг. Спасибо, Саша, за это мероприятие! Подъезжает Света, которую Жилинский тут же быстренько хватает на руки. Лена уже покинула финиш. Сегодня я проехал за 6 часов 53 минуты. На два часа быстрее вчерашнего. Москвич Сергей, с которым я бодался в начале, обогнал меня на целых полчаса. Улитин снова всех обогнал. У него снова чуть больше четырех часов.

После финиша

Сергей интересуется, видел ли я Ирину. Отвечаю что нет. Где-то, похоже, разъехались. Как потом выяснилось, она была среди той двойки, которую я обогнал после Ухана. Как и предполагалось, она перепутала выступ берега с Мысом. Сергей остался ждать на льду, а я, по объездной дорожке забрался наверх. Сегодня можно посетить баню, но отдаю предпочтение ужину и общению в просторной кают-компании. Несмотря на большое количество народа, со многими уже знаком, пьем чай и пиво. И еще подали в довесок к сытному ужину блюдо – загудай. То есть малосольного омуля с луком и зеленью. Небывалого вкуса эта рыба, не зря она часто встречается в фольклоре.

Теперь эти образы уже не абстрактны, а вполне осязаемы. Уже знаешь и что такое Байкал, и омуль и баргузин. Осталось только в парусном баркасе на волнах покачаться. Пока суть да дело, Сергей проехал с Юлей Фадеевой на Хивусе по проливу до Байкала, где хорошо пофотографировал, торосы, лед, наплывы. Даже забрался на ближайшую вершину Ольхона и поснимал озеро сверху. Он уже поднаторел в фотосьемке и многие снимки у него получились удачными.

Мы же сидим в кают-кампании, пьем пиво или чай, смотрим через проектор свежеиспеченные фотографии и видеоматериал. Я тоже сбегал за флэшкой от ГоПро. Показал свои ролики и слил их сразу в комп Жилинского. Давид из Владикавказа показывает свои кавказские путешествия и походы. Он компанейский и толковый мужик. Мы с ним пообщались на тему фотоаппаратуры. Он показал себя отнюдь не дилетантом. К сожалению, он вчера снялся с дистанции – отказал переключатель скоростей. Уже за столом появилась гитара. Я созрел попеть, но репертуар не мой. Приехала группа молодых людей. Среди них несколько девушек. Их привезли из Голоустного, где они должны были обеспечивать последний этап лайт. Я общаюсь с Леной, которая примостилась возле тепловой пушки, обогревающей кают-компанию. Она утешает своего знакомого с прошлой гонки конькобежца Дениса. Он вчера сошел с дистанции, не пожелав бороться с фирном, а сегодня Жилинский не выпустил его из пролива. Надо признать, что сегодня был день конькобежца. Лед был как раз для них. Сегодня все они показали лучшее, чем вчера, время. У многих видны пятна обморожения на лицах. Как правило, на подбородке и на косточках, что выше щек. Лена тоже с пятнышками.

Маркером расписываемся на огромном плакате с символикой ледового шторма, пишем пожелания. Александр Токарев объявил, что желающие могут забрать свои майки с номерами. Это радует. Я прошу своих новых друзей написать мне что-то на память и расписаться на них, указав свой номер гонщика. Симпатичная конькобежка Ксюша, не поняла, какой номер и написала свой сотовый. Я привез этот замечательный атрибут с пожеланиями домой и он занял одно из почетных мест на виду.

Потом говорили о сегодняшнем закрытии. Было объявлено, что ждем последних. Среди них мужчина средних лет Роман Константинов. Он давно известен своим упорством. Вчера он пришел на старт за пять минут до контрольного времени, после которого время уже не засчитывается. Он отказывался сесть в Хивус и доехать до финиша на нем. Сегодня все было так же – пять километров Хивус потихоньку ехал (если такое можно вообще сказать про Хивус!) с ним до самого финиша. Просто, думая о нем, я засомневался в том, что был на Ухане последним. Все же решили, что подведение итогов состоится завтра, после утреннего приема пищи. Народ потихоньку начинает расходиться.

День третий. Раздача слонов

Не подтвердил время будильника – встал на час позже. Уже пора завтракать и собираться на церемонию закрытия шторма. Спешно скидываю хлам в рюкзак. Почти сразу уезжаем. Меня поджимает время. Мои друзья остаются еще на пару дней. Я по-доброму им завидую. Итак, закрытие. Брутальный Токарев благодарит всех за участие и понимание. Первыми вызвали нас, иногородних. Поблагодарили за далекие поездки подарили шейные косынки от фирмы "Свикс". Романа Константинова наградили за волю к победе. За спасение утопающего отмечен Геннадий Милославский. За чудо-лыжи отмечен Петя Мехоношин.

Победители

Женщины:
на коньках из женщин до финиша удачно добралась только Наталья Семилет, веселая румяная молодая женщина. Она одна под аплодисменты залезла на самый высокий пенек посреди кают-компании олицетворяющий первое место пьедестала почета.
среди велосипедистов –
Первая – Лена Матвеева. Еще пару лет назад она и не думала про велосипед, а крутила фигуры на роликах по асфальту.

Вторая – Света Жданова, о ней я упоминал. Наша Ирина и москвичка Светлана не отмечены, так как во второй день не дошли до Ухана.

Мужчины:
На лыжах в зачет дошел один, причем с очень удачным результатом. Тот самый Артем Кухаренко.

Коньки:
- Игнатьев Валерий, мужчина в возрасте, о котором я, к сожалению, пока ничего не узнал.
- Калганов Алексей, молодой, жизнерадостный позитивный парень.
- Юрий Галачьянц, победитель прошлого года. Мультиспортсмен – экстремал, известен в разных краях России, в том числе, благодаря своему интервью известному порталу Adventure raises.

Велосипеды:
- Саша Ултитин, скромный доброжелательный, с доброй улыбкой.
- Антон Песегов, говорят, его по возрасту чуть не отправили на так и не состоявшийся лайт.
- Евгений Глазунов, обогнавший на сверхдальней международной 600 км ледовой байкальской гонке Black Ice Race.
Там были 29 самых отъявленных экстремалов иностранцев из 8 стран. Устраивали гонку англичане. Он прошел дистанцию за 4 дня 4 часа и 38 минут в 2012 году. Обогнал всех суперэкстремалов, которые эту гонку устроили с разгромным временем. При этом он провалился в начале и гнал двое суток, остановившись на 2 часа. Следующий за ним прибыл на финиш через полтора суток! Больше на байкальский лед иностранцы гоняться почему то не приезжали.

Эпилог

Вот и все, соревнования закрыты. Но оставленный ими след в душе еще долго будет отвлекать наши мысли от обыденной жизни, то возвращая на неповторимый Байкальский лед, то уводя в играющие солнцем глыбы торосов. Бросая, то на давящий встречный ветер, то на разгоняющий попутный. Напоминая возбуждение массового старта и радостного Сашу Жилинского на линии финиша. Спасибо всем тем , кто это затеял, оплатил, организовал и провел. Всем кто "сражался" на льду – здоровья, терпения, удачных финишей и пусть их будет не меньше чем стартов! Простите, если где соврал или обошел кого-то вниманием.

Берегите себя. Все мы еще непременно встретимся!