Через две недели после пробега из Листвянки в МРС мы с товарищами прокатились из Листвянки
в Слюдянку. Погода была отличная, компания тоже. Захотелось продолжения банкета. В голову
стали приходить мысли, что в этом апреле на этих лыжах уже пройдена почти половина западного
Байкала, и если пройти до Северобайкальска, «пазл» будет сложен. К тому же стало понятно, что
лёд в этом году продержится долго, так что можно смело выходить в майские праздники.
В общем, в 20-х числах апреля я окончательно решился на поездку. Осталось только убедиться в
правильной погоде, попробовать уговорить кого-нибудь из товарищей составить компанию,
и решить вопрос с транспортом. Прогноз Rp5 за несколько дней до предполагаемого выезда
нарисовал следующую картину: на майские праздники будет дуть неблагоприятный встречный
северный ветер, а если выйти в предпраздничные выходные, ветер будет попутным. Поскольку у
друзей-лыжников уже были свои планы на это время, а друг-рыбак в пятницу вечером собирался
ехать на рыбалку на Курму, я собрался с духом, и объявил дома о своём решении.
Думаю, что не стоит особо расписывать, как "обрадовались" домашние моему решению,
перехожу сразу к вечеру пятницы 26 апреля. Пораньше закончив дела на работе, забегаю домой,
подхватываю собранный накануне рюкзак, лыжи, и бегом вниз, где меня уже ждёт Виталя.
Долго ползём по городу, наглухо забаррикадированному пробками,
В это время над нами проносится пыльная буря, сверкает
молния, проливается ливень (дождь в дорогу – говорит Виталя – хорошая примета) и снова
начинает светить солнце. Наконец вырываемся из города и летим на север. Ночевать предстоит в
Курме в доме, принадлежащем кому-то из компании охотников-рыболовов, по совместительству
пьяниц, к которой принадлежит Виталя. По пути он останавливает машину возле магазина, что
бы я купил "входной билет" – бутылку водки. Видя в моих руках поллитровку,
говорит – "э, да это детский билет..."
Подъезжаем к Курме где-то в 12 ночи. Уже совсем темно, но на удивление тепло – в свете фар
время от времени пролетают ночные букашки, градусник показывает температуру за бортом +5
градусов. Не всегда и в середине июля здесь бывает так тепло ночью.
Находим наш дом. Внутри атмосфера пьяного веселья. Роль генерала из «особенностей
национальной рыбалки» исполняет самый нетрезвый из компании. «Генерал», похоже, не
просыхает уже не первый день и градус его шуток давно превысил все нормы приличия, да и
юмора тоже. На подначки в мой адрес отмалчиваюсь – в чужом монастыре, как говорится.
Остальные ведут себя вполне адекватно, помогают найти тёплый угол для спальника, показывают,
где утром взять воды, где вскипятить.
Под одобрительные смешки – "спортсмен, блин" – выпиваю три стопарика,
давлюсь взятыми из дома макаронами и на боковую – спать осталось меньше 4 часов.
Встаю в 4:30 утра. Мужики тоже хотели встать в это время, в качестве будильника китайская
магнитола начала извергать хрипящие звуки шансона. Но никто на него не реагирует, а мне
лень разбираться, как заткнуть эту шарманку. Спросонья двигаюсь и думаю заторможено. Грею
воду, заливаю в гидратор, доедаю макароны, разделяю вещи на те, которые возьму с собой и
которые оставлю Витале. Выхожу в сторону Байкала. До берега идти около километра, в утреннем
полумраке трудно оценить расстояние. Ветер дует порывами боковой и скорее встречный,
чем попутный. На берегу переобуваюсь, убираю фонарик – на светлом льду он уже не нужен,
подготавливаю очки, включаю навигатор. В 5:50 делаю первые осторожные шаги на лыжах по
льду. Внизу ветер сразу куда-то исчез, страх перед ненадёжностью льда тоже пропадает через
несколько минут. Смотрю на навигатор – оказывается, уже пройдено 5 километров. Таким темпом
я быстро выполню план сегодняшнего дня.
На сегодня у меня запланирован большой переход – больше 200 км. От Курмы нужно пройти до
выхода из Малого Моря, мимо Онгурён, мимо всего Байкало-Ленского заповедника на дальний
его кордон и по совместительству границу Иркутской области и Бурятии – мыс Елохин.
Лёд под ногами бугристый, напоминает кучу спрессованных кубиков льда из холодильника.
Падение на такой лёд оставляет много синяков, а если упасть на скорости незащищённым
одеждой телом, можно получить много серьёзных порезов. На простых лыжах падения
практически невозможно избежать, но металлические канты легко цепляются за неровности
льда и мне абсолютно ничего не стоит сохранять равновесие. Конечно, ехать по
февральскому-мартовскому гладкому льду гораздо приятнее –
и тряски меньше и скорость на пару километров в
час больше, зато сейчас можно ехать в любом направлении, не боясь увязнуть в переметёнке.
Проехав с полчаса, слышу за спиной гул, похожий на звук мотора самолёта. Оглядываясь время
от времени, вскоре замечаю приближающуюся точку. Мимо проносится огромный аэроглиссер с
большой обтекаемой каютой. Почти звездолёт. Ворчу про себя на «новых русских», нарушивших
идиллию. Впрочем, уединения я так до сих пор и не почувствовал – на протяжении километров
сорока от места старта вдоль берега тут и там попадаются камчатки рыбаков, иногда со стоящими
на льду машинами.
Мыс Зундук
Напротив Хужира
Первые километры
Пока что полон сил
На мысе Зундук последний раз выхожу на связь. Виталя говорит, что они только вышли на лёд и
ещё сверлят лунки. Ещё несколько километров и за поворотом мыса Зама открывается вид на
Байкальский хребет. Зрелище неожиданное и красивое. Остановок я ещё не делал, идётся пока
легко, изредка закусываю гелем и запиваю изотоником. Зря я, что ли, эту химию покупал? Нужно
опробовать. Небольшую остановку запланировал на мысе Кулгана. Три года назад мы с друзьями
ходили на катамаране из МРС в Северобайкальск, и этот мыс мне особенно запомнился своими
отвесными скалами. Память не подвела, место действительно красивое. Немного фотографирую,
съедаю кусочек торта и сала и продолжаю путь. Пока иду очень близко к берегу, так получается
немного дольше, чем резать с мыса на мыс, зато красивее. Дальше до Онгурён вдоль берега идёт
однообразная гряда невысоких сопок. В распадке возле Онгурён на берег выехали 3 мотоцикла
с колясками и веером пошли на северо-восток. Впоследствии я видел их ещё несколько раз,
последний раз они обогнали меня километров за 10 до мыса Заворотного.
Что-то чёрное на льду привлекает взгляд. Подъезжаю – передо мной голова ягнёнка с куском
шкуры. Это зрелище наводит на мысль о возможной встрече с волками. Но пока светло, все страхи
кажутся смешными.
Взгляд в сторону Максимихи, где в это время спортсмены бегут 50 км
Ещё одна небольшая остановка на берегу, последний рывок и я подхожу к первому кордону
Байкало-Ленского заповедника на мысе Олонхой. Ещё в Иркутске решил, что загляну сюда,
расскажу о своём маршруте, попрошу передать по рации на Елохин информацию. Пусть там
готовят гостевой домик заранее.
Приближаясь к кордону, на ходу снимаю с головы и убираю в поясную сумку камеру. По опыту
знаю, что егеря не всегда любят, когда их снимают. Не стоит, так сказать, провоцировать.
Отвлёкшись на камеру, не смотрю по сторонам, наезжаю на торос, неловкое движение, падаю
на лёд. Автоматически подставляю ладонь без перчатки. Поднимаюсь, смотрю на ладонь – она
вся покрылась капельками крови от мелких порезов о лёд. Позже, вечером попытался сосчитать
количество порезов, но сбился на седьмом десятке.
В 12-15 снимаю лыжи, выхожу на берег. Рядом стоит тот самый аэроглиссер, который обогнал
меня утром. На кордоне много народа – приехало с ревизией начальство. Меня встречают
неожиданно радушно. После того, как рассказываю, что прошёл сегодня больше 100 км и
предстоит к вечеру пройти ещё столько же, меня садят за стол, осыпают расспросами, наливают
наваристого борща и ещё чего-то вкусного. Запомнился Сергей Шабуров, потому что видел это
имя на сайте Природы Байкала, и заметно, как его переполняют эмоции. Человек явно захочет
испробовать лыжи с металлическими кантами – видно родственную душу.
С удовольствием задержался бы на этом тёплом берегу, но нужно идти. Через полчаса я опять
на лыжах. Проходя мимо Рытого, слышу, как сзади взвыл мотор аэролодки и минут через десять
вижу чёрную точку, движущуюся в сторону Ушканьих островов. Гула от этой штуки очень много –
слышу его ещё минут 20 после того, как точка растворилась за горизонтом.
Возле Онгурён
Кочериково
Мыс Кулгана
Мыс Зама
На горизонте мыс Зама
Опять Кулгана
Снова Кулгана
Пробивается святость
Территория заповедника, наверное, самое красивое место на Байкале. Горы вплотную
подходят к берегу, а белые шапки наверху не тают и в июле. Всё здесь первозданно и не
опошлено «цивилизацией», которая как лишай захватила южное побережье.
До Заворотного двигаюсь, сбавив темп. Делаю пятиминутные остановки каждый час. Регулярно
осматриваю скользяк лыж – не хватало ещё, что бы лыжи развалились на середине пути. Но всё в
порядке.
Становится пасмурно, усиливается боковой ветер. Вобщем-то я даже рад, что солнце перестало
палить – не хочется обгореть, да и не холодно в конце апреля. Время от времени возле берега
проезжает знакомый аэроглиссер – начальство инспектирует кордоны. Пока они стоят возле
очередного домика егеря, я ухожу вперёд. Потом они опять обгоняют меня. Перед Заворотной
они проходят совсем близко. Вижу, как кто-то машет рукой в иллюминатор.
Отсюда до Елохина около 30 км. Время около 6 вечера. На льду всё чаще появляются кучи сырого
снега, в котором вязнут лыжи, а ботинки пропитываются водой. Когда остаётся 20 километров,
идти становится совсем тяжело – нормального фирна почти нет, приходится искать проходы в
лабиринтах снежных куч. Вспоминаю космоснимок Байкала, скаченный в день выезда из Иркутска
– судя по всему, дальше будет только хуже, пока не наступит полная коллапс.
Бассэйн
Мегадевайс с вишнёвым наполнителем
Мыс Заворотный
Поскольку аэролодка обратно не прошла, фантазирую на тему, что команда останется ночевать
на Елохине. Значит, там будет баня, вкусная еда. А назавтра узнаю у егеря о состоянии льда до
Северобайкальска, и если там всё плохо, может просто вернусь на их чудо-машине обратно в
МРС, а оттуда с Виталей домой. На несколько километров эта фантазия придаёт мне сил, но потом
скорость опять падает. Тогда решаю применить последнее средство, секретное оружие, которое
висело всю дорогу у меня на шее. Одеваю наушники, включаю плеер и вперёд. Каждая песня –
это не меньше километра пути. Через десять песен сверяюсь с навигатором – так и есть – 12 км
позади, осталось совсем немного. Последние 2-3 километра перед кордоном идеальный чёрный
фирн. Сильным длинным прокатом мчусь к мысу под звуки симфонического оркестра. Избушка
егеря растёт на глазах, перед ней начинаю различать аэролодку и человека. Ещё минута-другая и
выкатываюсь на берег. Меня прёт!
Остановившись, демонстративно вытаскиваю из сумки навигатор и провозглашаю:
-205 километров!
Из избушки выходит народ, жмёт руку, поздравляют, словно я какой-то герой. Приятно. Дают
позвонить по спутниковому телефону. Тут же подходит и знакомится со мной Валерий Петрович,
автор рассказа о путешествии по Байкалу.
Сергей объявляет, что за гостевой домик платить ничего не нужно,
Егерь Василий накормит и определит на ночлег бесплатно.
Тут же выходит Василий. Ещё издали он кричит
– Х…ня, бурят 140 километров за день проходил!
В его голосе звучит какая-то обида. Ему говорят, что «этот-то, 205 прошёл», но Василий всё равно
чем-то недоволен.
Внезапно все грузятся в аэролодку, прощаются со мной и быстро уезжают. Плакали мои мечты о
бане и вкусном ужине.
Василий кормит супом из макарон с морковкой, наливает кипятка и всё время ворчит на
начальство и на меня. Спрашиваю, какая дорога ждёт впереди. Он злорадно отвечает – попал ты,
паря. По его рассказам получается, что до самого Северобайкальска на льду под слоем сырого
снега по колено талой воды. И по берегу особо не пройдёшь.
На ночёвку приезжает рыбинспектор, гоняющий охотников на нерпу. Здоровый бурят. У него
УАЗик-буханка на высоких колёсах.
-Этот откуда взялся? – спрашивает у Василия про меня.
-Да вот, пришёл за день с Малого моря.
-П…здит. –спокойно и уверенно заключает инспектор.
Да уж, день контрастов. А ведь всего час назад я был героем. Зародыш негодования быстро
гаснет. Совершенно не хочется с кем-то спорить, чего-то доказывать. Бурят подтверждает слова
Василия о состоянии льда. На мои слова о том, что мне нужно завтра быть в Северобайкальске,
говорит:
– До Малой Косы, может, дойдёшь.
До малой косы всего 30 км, у меня планы гораздо масштабнее. Спрашиваю, смогу ли поймать
попутку? Отвечает, что вряд ли, сейчас, на праздники, все едут в эту сторону. Выражаю
надежду, что с утра подморозит, и я смогу проскочить до Котельниковского, а оттуда в
сторону Байкальского, я слышал, дорога на льду чистится грейдером. Жители зимовья дружно
сомневаются насчёт заморозков, а про грейдерную дорогу «успокаивают», что на неё-то как раз
вся вода и натекла.
С мрачными предчувствиями завожу будильник на пять утра и засыпаю под убаюкивающий голос
радиоприёмника.
Утром после звонка ещё минут 20 валяюсь на нарах, потом потихоньку встаю, начинаю одеваться.
На удивление, мышцы совсем не болят. Василий давно не спит. Говорит:
– Повезло тебе, подморозило. У тебя есть время до 10 утра, потом всё раскиснет.
Быстро одеваюсь, пью чай, ем холодный макароновый суп. Подумав, всё же оставляю Василию
несколько сторублёвок. Не последний раз, надеюсь, приходится здесь ночевать. Хозяин дома
для приличия отнекивается, но сразу заметно добреет. Начинаю догадываться о причинах его
вчерашнего недовольства. На дорогу он даёт мне несколько полезных советов, говорит, что
несколько дней назад тут прошла группа Улан-Удэнцев с санями, что я должен их догнать, потому
что они идут по 15-20 километров в день.
В начале седьмого выхожу на лёд.
Первые часа два идётся легко. Ветра почти нет, только иногда с гор спускается облачко снежинок
и напоминает, что здесь ещё зима. Вдруг безо всякой видимой причины мои ноги уходят по
щиколотку в воду. То есть поверхность выглядит так же, как там, где я только что скользил, но
здесь твердое стало жидким. Иду влево, вправо – везде вода. Решаю выбираться на берег, до
которого около полутора километров. Пройдя метров семьсот, замечаю, что в мою сторону
едет Нива. Едет в сторону Котельниковского. Бегу неперерез, размахиваю руками, не веря
везению. Машина останавливается, рыбаки без проблем соглашаются подвезти меня. Правда,
едут они недалеко – километров семь до той самой Большой Косы. Через несколько километров
вода перестаёт брызгать из под колёс. Замечаю, что едем вдоль становой трещины. Рыбаки
подтверждают мою догадку – возле трещины края льда приподняты и вода стекает с них. Здесь
можно идти по относительно сухой поверхности.
Прощаюсь с рыбаками и отправляюсь вдоль трещины на север. До Котельниковского остаётся
около 35 км. Километров 15 иду, радуясь найденной дороге. Погода сегодня пасмурная, но
безветренная. Иногда тучи расходятся, начинает припекать солнце, и снег под ногами раскисает
в считанные минуты. Местами попадаются участки, где можно легко и быстро скользить,
но «тугого» снега раз в пять больше.
Водные процедуры
Сыро
Человек и ледокол
Выпить и закусить
Постепенно трещина начинает всё сильнее забирать на восток, моя дорожка удаляется от
берега. Это опасно тем, что, если трещина резко повернет на восток, мне придётся по воде
идти к берегу, а это уже километров 7. Изредка делаю полукилометровые вылазки к берегу в
попытках нащупать сухой снег, но каждый раз приходится возвращаться обратно. Скорость при
хождении по воде совсем небольшая – километра 3 в час. Наконец наступает момент, когда идя
вдоль трещины я удаляюсь от мыса Котельниковского, до которого остается 12 км. Проклиная
всё на свете, принимаю решение идти напрямик. Пройдя около километра, замечаю далеко
впереди гряду торосов. Ура! Моя любимая трещина повернула к берегу! Снова выхожу на
неё, и она приводит меня прямо на мыс Котельниковский, откуда до базы отдыха с горячими
источниками 2-3 километра. Сзади мыс закрыл вид на Байкальский хребет, я снова из страны
гор перенёсся в страну сопок. До базы дохожу совсем быстро. Рядом с ней стоит Нива. У меня
нет никакого желания продолжать свой путь пешком по ледяным лужам. Я приехал получать
удовольствие, а не заниматься мазохизмом, поэтому меня почти не мучат угрызения совести
о незавершённом маршруте. Нахожу владельца автомобиля, он едет в Северобайкальск через
три часа. Договорились, что он заберёт меня. А пока покупаю билет в горячие ванны. Мне дают
душевую кабинку, где можно помыться и постирать вещи, показывают тепловой узел, где горячая
вода закачивается из скважин и отапливает всю базу. На трубах теплового узла постиранные вещи
высохли за те два часа, что я бултыхался в ванной. Потом пришёл охранник, я достал 300 грамм
спирта и сало с перцем, которые проехали со мной всю дорогу. Спирт разводим и выпиваем под
интересный разговор о туристах, которые каждую зиму проходят через базу. Оказывается, что
Улан-Удэнцы, которые несколько дней назад вышли из Елохина, за два дня прошли половину пути
до Котельниковского, а потом вызвали МЧС, что бы их эвакуировали. А десять дней назад прошли
американцы, парень с девушкой, которые за неделю прошли сюда от Култука.
Время пролетает незаметно, и вскоре я на машине въезжаю в Северобайкальск, где моё
путешествие заканчивается покупкой билета на поезд.
