Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? Куда?
Ладно ль за морем, иль худо?
И какое в свете чудо?"
Ну а мы ему в ответ:
"Мы объехали весь свет;
За морем житье не худо,
В свете ж вот какое чудо:
Лес в горах стоит густой
В белых шапках с бахромой
Снег по пояс – не пройти
Только сгинуть по пути
Тишина вокруг такая,
Что не снилась и Мамаю
Соболей там – до фига!
А в зимухах – теплота!
Можно вещи подсушить,
Самогоночки испить!
И зовется сторона –
Хамар-Дабанова страна!
Минус 30 втихую скребется за мерзлым фиолетовым окошком. Зимуха. Январь. Хамар-Дабан. Окружающий
теплый полумрак мелко перетряхивают сполохи от довольно потрескивающей дровами железной печурки в углу...
Что происходит? Кто я? Что я? Где я?... Еще буквально позавчера, сидя на берегу бесконечно синего океана,
я лениво поглядывал, как солнце нещадно жарило тела беззаботных отдыхающих, в этом дальнем тридевятом
царстве людей, не разбираясь в их племени и вероисповедании. Плюс 30 на дворе наблюдалось. И тела
наблюдались разные: до черна загоревшие и ярко-розово-обожженные от их собственной, вчерашней беспечности.
Тела эти, время от времени, бросались в набегавшую волну. Но не Стенькой Разиным, а неистребимым желанием
их хозяев поскорее насытится этим солнцем, воздухом и морской водой. Интересная штука – жизнь эта.
Сидишь, вот так себе, на песочке и мысленно представляешь перед собой глобус. Если повернуть его к себе
таким образом, чтобы перед глазами оказалась заморская страна пребывания, то Родина становится каким-то
непонятным маленьким лоскутком и перемещается вверх, вверх, на север, ну а уж Иркутск-то – тот
вообще и говорить нечего – теряется прямо где-то на Северном Полюсе. Вот те на-а... А вот те два!!!
Местные любопытствующие праздношатающиеся обитатели на вопрос "фром из" получали от нас прозаичный ответ
– "из Сибириа". Холодно! Минус 30! О, как интересно-о! О-о-о... У нас есть один маленький местный
щутка: у нас говорят, что В Сибири живут! Ха-ха... Ха-ха... Да?
Хамар-Дабан за два дня до бродяжничества
Антенны таежного оператора
Зимушка-зима
Ну, да ладно, лирическое отступление закончилось, и попробую немного описать (на клавиатуре с помощью пальцев!) это небольшое бродяжничество. Прилетел в Россию. Сразу же Балаха передал, что Бондареныч-де, че-то справлялся. Созвонились... Недолго думал... Набрался духу и выпалил любимой:
— Послушай, милая! Ты только не ругайся... Там Бондареныч меня успел уже вызвонить... На Хамар-Дабан зовет... Говорит, напарник ему нужен...
— ...?
— Не, ну точно тебе говорю, по правде...
— Сам вызвонил, или ты ему?
— ... Ну, я.
— Так ты бы сразу так и сказал!
— ...
Первый след
Хочешь пельменей поработай лопатой
-31
Запрокинув голову
Прижим – это просто! Надо прижаться
Подлунье
Немного света и тепла
Турбаза на Снежной
Отступление под Хамар-Дабаном
Заехали на турбазу "Снежная" вечером со шкурной целью переночевать в тепле. Цель вполне удалась, и шкура была вполне довольна. Турбаза, впрочем, тоже – так как мы были единственными ее обитателями. Утро. -30. Выход. Погодка метет, снежок пробрасывает, и первый день ничего не снимал фотоаппаратом, все какие-то полумутные очертания вокруг. На новую турбазу на стрелке заходить не стали, ушли сразу вверх, на зимуху. Вот это жизнь... Только держись! С 0 метров над уровнем моря попал примерно на 800 + куль у меня на двадцать кило потянет + лыжи с ботами на ногах... Аклиматизация! Говорил мне Балаха:"Куда поперся? Пооботрись... Привыкни к климату!" Эх, Мать-перемать! Последний час до зимухи (дадим ей кодовое название – Бородатая) брел на "автомате", прямо как в далекой юности. Добрел... И что? А то! Дрова-то кто готовить будет? Дядя? Где ты его возьмешь? Опять что-то с матерью связанное в голове клубится. Эх, мать-перемать, я пошел дрова пилять! А силов-то и нету! Дрова напилил без силов, с помощью матери... Маленькая почерневшая дверь глухо хлопнула, пресекая морозные незаконные поползновения. Тепло в зимухе-то... И темно. Уют – одним словом. Да и на сердце тепло от того, что это самое тепло подсушивает под потолком наши носки с рукавицами. Да и по груди тепло разливается... От самогоновки! О как!
Утренняя молитва
На Ш начинаеся, на А кончается
Укутавшись в пуховые перины
Гольцы – это существа, лишенные леса, а у рыб – чешуи
Еловая Рать
Бородатая
На второй день продолжили движение и к полудню выцарапались на зимовье под офигенным названием... Назовем его так: на "Ш" начинается, на "А" кончается, 11 букв! Куча притоков, говорят, здесь сходятся. Чуть ниже нее обнаружился свежепроложеннолыжный след + стояка под палатку. Костер еще поддымливал. Судя по следу палок, вдоль лыжни – человек пять, однако, будет. С печкой идут. Может завтра и нагоним, если дежурный у них не сильно рано поднимается. А пока так: дрова-вода-растопка-варка-подсушка-читка зимушной тетради + немного самогоновки. Хорошо! Даже очень!
Обступили
Подглядывая
Снежок пробрасывает
Сугробный узор
Третий день начался нашим достаточно поздним выходом вверх. Но налегке-то идти – полегче! Да и солнце, где-то за гребнем, поливает своим нереально желто-медовым светом противоположный склон. Склон доволен. Пару часов подъема и – ляпота-а... Белое безмолвие... Глянь-ка! В получасе ходьбы, на боковом склоне видно фигурки вчерашней лыжной группы, карабкающейся вверх. Не догнали их. Смотри, хорошо идут! Нет, не все хорошо... Во-о-н и отстающие обнаружились. Тоже карабкаются.
— О-о-е-е-о-е-о! – мой крик в мгновение ока вспорол и раскидал на рваные куски по распадкам Великое белое безмолвие! И, за одно, все остальное. Покатилось эхо... Это хорошо, что оно пошло – давненько оно в этих краях не ходило. Ура! Услышали. Ишь, встали и разглядывают наши фигурки, одиноко маячащие в самом седле снежного гребня.
— Ты че так орешь! А?! Предупреждать же надо! Точно в тебе что-то монголо-татарское есть!
— Да ладно ты, успокойся, я еще громче умею... Меня же, в АГКТ учили. Там не учителя – зубры мастодонтовые! И не просто там учат, а насмерть вбивают в тебя все, что нужно. И не нужное тоже. Хочешь, научу? Только, чур, с вбиванием!
— Да иди ты...
Внимательно взгляни на Хамар-Дабан... И в ответ он на тебя, тоже возможно взглянет
Чертоги Хамар-Дабана
Российские Лыжные дороги
Белое Безмолвие
Классика жанра
На семи ветрах
Ужин доспевает
Зун-Селенгинка
Мимоходом
Молчаливая небесная спутница
Время – выгребать отсюда, а не снимать!
Суровый край
Зимушный натюрморт
Домишко
Ветер сюда не заглядывает
Хамар-Дабанские небеса
Красиво как здесь... На семи ветрах... Чертоги Хамар-Дабанова Царства... Ни в сказке сказать, ни пером описать...( Ну, описать-то, положим, можно и попробовать). Крутимся практически на месте, впитывая в себя все окружающее... Окружающее, в свою очередь, впитывает нас. Да мы и не против. Пускай. Но, крутись не крутись – пришел час, пора вниз – на базовое место из 11 букв. Заварганили мы обед на зимухе, быстрые сборы – чего сидеть? Пошли вниз, на выход. Идем. И свет тоже, не торопясь, уходит за гольцы. И набухающая темнота вкрадчиво протискивается меж черных вековых елей, в накинутых на их голое тело, мохнатых боярско-снежных шубах... И на небесах луна своим чередом идет, подсвечивая невидимое подлунное время... А время? Время тоже идет. Только неслышно... По темноте и вышли на очередной зимушный домик. Вернее будет – Бондареныч вышел, а я подтянулся, через часик. Тоже очень даже неплохое место! А печка-то какая! Чих-пых произошел с полувздоха, и теперь она радостно гудит, переваривая стальной утробой поленья древесной пищи. Проголодалась, бедная...
Место аварии. Адвенчур-8 не прошел испытания Хамар-Дабаном
В снежном тюрбане
Монстры настороже
Ели в снежных шубах
Снежные шампиньоны облепили склоны
Две дороги
Еще неостывший соболиный ужин
Эх, ляпота
Ба! Да, это же – Пик Тальцинский!
Тихое бормотанье реки
Хромолыжное крепление
Четвертый день, на выходе, ознаменовался неприятностью для меня и будущей огромной радостью у всего коллектива конструкторов экстрим-снаряжения компании Solomon – она лопнула! Скоба! На ровном месте. Ровнее не бывает – озеро Соболиное. Скоба в ботинке верхней линейки экстрима Адвенчур-8! Теперь я точно знаю, что им нужно побыстрее сконструировать и произвести на свет – Адвенч девятый, а заодно и десятый. (Кстати, есть в этом что-то этакое... Людовик 15, Екатерина 2, Адвенч 9... Не находите?) Процесс пошел... Но пока об этом знаю только я... Это знание несколько примиряет меня с процедурой крепления ботинка, на теперь уже неуправляемую лыжу с помощью репа-четверки. Пальцы моментально задубели и подушечки потеряли чуствительность. Опять, по-моему, придавило под тридцатник!
— Ты на одной лыже умеешь спускаться?
— Ты что, сдурел что-ли? Мне на одной-то даже стоять тяжело! А на мне еще и куль сидит! Я же не горнолыжник. А что?
— Снимай!
Отбросив в сторону неуместные в сем месте размышления – снял. Серега забрал мою лыжу и, переодев ботинок, ломанулся вниз, до стрелки на одной лыже. Только его и видели. Но коленку "забить" на спуске он все равно успел. Вщелкнув оставшуюся лыжу в куль и облачившись в его лыжи, пришлось повторять движение его лыжного следа, время от времени распугивая окружающее пространство щелканьем фотоаппарата... Со стрелки опять пошли прежним порядком – каждый на своих. К вечеру и вышли... Снежная... Тихое урчание прогревающейся машины...
