 |
| Мы |
 |
| На озёрах |
И вновь мы в Ниловке. Состав группы на этот раз следующий: один очень молодой
человек, другой – не очень; третий и вовсе пожилой, страдающий множеством
хронических заболеваний, поддающихся лечению разве что с помощью не менее чем
двухлитровой клизмы. Сразу оговорюсь, что проблемы со здоровьем на маршруте
присутствовали у всех трёх участников этого безнадёжного мероприятия,
испытывавших по утрам необъяснимую слабость в теле. Впрочем, это явление
можно отнести к особой энергетике маршрута.
 |
| К Эхе-Геру |
 |
| По Эхе-Геру |
11 июня вечером, оставив машину в пансионате «Энергетик», покидаем
курортный посёлок. Дождь расходится, мокнем. Заодно выясняем, что флиски,
куртки, капроновые штаны, варежки, носки и прочий подобный скарб некоторые,
особенно пожилые, участники, в основном оставили дома в силу спонтанности
сборов. Ну не отменять же из-за этого матрасный выход – помёрзнем, в
крайнем случае, снег в шортах потропим!
Впереди четыре дня выходных, поэтому планы наши грандиозны: вместо
положенных для такого маршрута двух дней, решаем поматрасить на маршруте не
менее трёх, а последний посвятить банкету и отдыху в Аршане.
Итак, с неба сыпет дождь, небо темнеет, транспорта не предвидится.
Честно, пешком, доходим до сухого русла Эхе-Гера и ставим палатку. Теперь по
сто граммов коньяку – и в сухой тёплый спальник. Громко стучит дождь по
скатам палатки, снаружи ветер безнадёжно пытается высушить наши мокрые вещи,
развешанные под крышей местной импровизированной беседки. Но, в общем, уютно.
Если не думать о том, что будет завтра.
 |
| Суровость |
 |
| Граница леса |
Утро сырое и промозглое. Жутко холодно. Ночной уют остался где-то далеко
в сухом свёрнутом спальнике, в непромокаемом мешке. Лежит он там себе и
удивляется: ну какая такая сила может поднять троих с виду нормальных,
адекватных участников, выгнать из сухой палатки под дождь, заставить надеть
мокрые штаны и майки, и в таком виде погнать наверх, в снега, на перевал,
где царствуют пурга и ледяной ветер? Правильно, никакая, если участники
вменяемы. Вывод однозначен…
Тем не менее, уходим. На поляне с сараями установлена палатка. Её
обитатели, в отличие от нас, вполне вменяемы, – спят. В районе озёр дождь
плавно переходит в снег. Здесь, под дырявой крышей ветхого сарая, «храпит»
ещё одна палатка с также вменяемыми участниками. А тропа уводит нас всё дальше
и выше, хлопьями падающего снега заманивает в долину Эхе-Гера, порывами
ледяного ветра ласкает наши мокрые тела.
 |
| Контрасты |
 |
Оглянувшись назад
|
Обедаем на границе леса, в створе ворот Эхе-Гера. Здесь чистый ручей
и сухие кедровые дрова. Устраиваем пионерский костёр, сушимся, варим рыгло.
Наиболее пожилые участники ставят себе клизмы. Разлагаемся достаточно долго.
Взгляд наверх – какой-то ужас: цирки белые и промозглые. Всё это в клочьях
тумана и падающего снега. Ладно, хоть дождь кончился. То есть не то чтобы
кончился, просто перешёл в снег, которым играет ледяной ветер. Последнее явление
в народе носит название пурги. Но тёплый костёр и приём рыгла возвращают нам
веру в успех мероприятия.
 |
| В цирке |
 |
| На перевале |
На перевал! Тропу под снегом увидеть нельзя, можно только угадать.
Встречающиеся тихоструйные ручьи и болота засыпаны снежной кашей, туда можно
провалиться по ноздри. Туман не уходит, видимость так себе, но ориентироваться
позволяет. Идти тяжело: шагать приходится часто мимо тропы по мягкому мху и
снегу, которого становится всё больше и больше. Берём «в лоб» морену, подходим
к взлёту, и по кромке тропы, где видны из-под снега камни, выходим на
перевал. Снег спрятал помойку на седловине, но нам туда и не надо. Уходим
вверх-влево, к началу лошадиного спуска.
 |
| Вниз |
 |
На фоне взятого
перевала |
Перед нами вполне зимний вид Шумакского цирка. Девственный
свежевыпавший снег, нигде не омрачённый торчащими камнями, устилает спуск до
самой границы леса. Разрывы тумана позволяют оценить всю предстоящую суровость.
Угадывая тропу, идём вниз. Снег по колено сильно тормозит движение. Иногда
«топтун» проваливается между камнями по пояс. И так почти до брода на правый
берег Шумака. Проходим нерастаявший ещё Шумакский водопад (вернее, ледопад),
входим в лес. Здесь хорошая тропа, не разбитая пока гужевым транспортом.
После Сурхарбана её размесят копытами лошадей, идти станет хуже. Зато снег растает.
 |
Попутчики
|
|
 |
Такие вот животные
водятся в цирке |
|
 |
Скоро водопад
|
|
 |
Ледоводопад
|
|
 |
Наледь на
притоке |
|
 |
На Шумаке
|
 |
| Каньон |
Лишь в девятом часу вечера добираемся до источников. Отдыхающих мало.
Обживаем сайковский коттедж – здесь хорошая печка, кострище с навесом.
В доме тепло и сухо, отблески огня создают особый уют. Варим исключительно
вкусное рыгло, нарезаем колбасу и шоколад. Остатки коньяка и бутылка яда как
нельзя лучше украшают наш неизысканный ужин. Ну так, праздник – день
России, вроде. И – «за Шумак, чиновников – в топку!» В темноте
выхожу на улицу, встречаю только что прибывшего с перевала участника. Их всего
шесть, прорвавшихся за нами. Все не пожилые, вот так! А тут – как без
клизмы после такой суровости. Из целительной минеральной воды Шумака.
Очень рекомендую, помогает от старости, не менее двух литров за сеанс. Перед сном.
 |
Жёлтая
орхидея |
|
 |
Портянки
сбились |
|
 |
Пионы
|
|
 |
Снежный
сюрприз |
|
 |
Мост-то зачем
сломали? |
|
 |
| Кусочек Китоя |
 |
| На Китое |
Погода налаживается. Ранним утром, полусонные, проходим Хуухэйн-Хаду,
поднимаемся на борт каньона. Тропа здесь лепится к скалам, пересекает осыпи
над сбросами. Очень опасно для чайников и пожилых людей. Но идём. Становится
жарко. Подъёмы – сбросы, и вновь вверх – вниз. Такими вертикально
расположенными серпантинами тропа приводит нас на Китой. Идём по галечным
отмелям, на прижимах уходим вверх. Так до Билюты.
Как хочется стать водником! Не ползти по этим серпантинам троп,
подлезая под стволы деревьев, обходя немыслимые завалы из коряг, продираясь
по кустам и бурелому, а оседлать катамаран – и вниз! Это счастье,
испытанное мною в жизни лишь однажды. Бывают же чудеса на свете! Вот сейчас
поплывут вниз по Китою суда, возьмут тебя на борт… Э-эх, мечты…
 |
| Переправа |
 |
| Трапеза на Билюте |
«Штурмуем» Билюту. Мост сильно раскачивается. Этот кусок цивилизации
среди дикой тайги сильно повышает безопасность маршрута. Спасибо старым
политехам и МЧС. Ночуем напротив Билютского порога. Остатки яда уходят по назначению.
Наутро по Китою активно пошли вертолёты. Вот, хорошо быть неходячим
пожилым человеком – сел и лети себе на Шумак, подлечиться и здоровье
клизмами поправить. А тут ноги ломать приходится, при штурме бурелома выполнять
различные гимнастические упражнения. По тонким брёвнышкам Ихе-Гол переходить.
По мокрым скользким камням прыгать. Грустным взглядом смотреть на левый берег
Китоя, где на турбазе есть тёплая шхельда, баня и пиво.
Подъём в Федюшку заявляет о себе крутым бесконечным серпантином,
оказывающим отрицательное влияние на психику и слабое здоровье пожилого
человека. Рискну предположить, что и у более молодых участников сей участок
пути не вызывает восторга. Вот и стрелка Федюшек – здесь я ночевал в
прошлом году, когда ходил этот маршрут за два дня из Аршана. Тогда был июль,
жарко и людно. Теперь июнь, холодно, и почти полное отсутствие туристов.
Накрапывает дождь, горы затягивает. В цирке туман. Крутой осыпью выходим на
Аршанский. Здесь суровость повышается до предела: ледяной ветер с дождём
норовят погубить участников.
 |
К Аршанскому
перевалу |
 |
| Трёхглавая |
Внизу вижу две палатки, тент, под ним костёр. Бегу вниз. Эх, ну что
может быть лучше спуска – минимум физических усилий при максимальной
скорости! С потерей высоты суровость снижается, становится теплее.
Здравствуйте, добрые люди у костра! Низкий вам поклон за тепло, чай и
вафли. Теперь нужно набраться храбрости, чтобы вновь выскочить из-под уютного
тента под разошедшийся дождь, и не останавливаясь, бежать в Аршан. Внизу остаются
Трёхглавая, Левая Кынгарга, чьи-то палатки, каньон, Аннапурна с жутко
скользким грязным спуском. Жарко натопленная баня и холодное пиво раскрывают
нам свои объятия, одновременно выполняя роль тренировки перед более
серьёзным застольем.
— Ну, за поход! – на столе коньяк и куча разных вкусностей.
